Тема 3: Отрывки из книги Гитина Фунакоси «Каратэ-до: мой жизненный путь»
Тяжёлые дни
Если мне не изменяет память, это произошло в конце 1921 года – тогда Министерство образования объявило, что весной будущего года в женской высшей школе пройдут показательные выступления мастеров древних искусств. И местных Департамент образования попросил меня представлять на этих выступлениях наше искусство каратэ.
Я планировал вернуться домой сразу же после выступлений, но отложил отъезд, потому что Дзигоро Кано, президент дворца дзюдо Кодокан, пригласил меня в свой дворец, чтобы я прочитал там небольшую лекцию о каратэ. Сначала я колебался, так как я не считал, что моих знаний для этого достаточно, но поскольку приглашение было очень искренним, я согласился продемонстрировать ему несколько ката. К моему огромному удивлению, когда я появился в зале, в нем было более сотни зрителей.
Своим партнером для выступлений я выбрал Синкин Гима. Гима был первоклассным мастером и до отъезда в Токио упорно тренировался на Окинаве. Кано был поражен демонстрацией и поинтересовался, сколько времени займет изучение тех ката, которые мы показали.
«По меньшей мере год», - ответил я.
«О, это слишком долго, - произнес Кано. – Не могли бы вы научить меня нескольким базовым ката?»
Я, обычный школьный учитель, был очень польщён просьбой великого мастера дзюдо Дзигоро Кано и согласился.
Некоторое время спустя я снова начал готовиться к отъезду, но как-то утром ко мне пришёл художник Хоан Косуги. Он рассказал, что ему довелось побывать на Окинаве, и он был поражён каратэ, но в Токио не смог найти ни учителей, ни учебных пособий.
Итак, я вновь отложил отъезд и начал давать уроки членам группы художников, президентом которой был Косуги. После нескольких уроков мне пришло в голову, что если я хочу, чтобы каратэ распространилось по всей Японии, то именно я могу сделать это, а Токио – самое подходящее место для начала выполнения задачи. Я написал письмо Адзато и Итосу, и в ответных письмах оба мастера одобрили мою идею, но в то же время предупредили, что меня ждут тяжёлые времена.
Главной проблемой были деньги. Чтобы заплатить за маленькую комнатушку, в которой я ночевал, я выполнял в общежитии различные неквалифицированные работы: был сторожем, садовником, смотрителем и даже уборщиком. Чтобы решить проблему с питанием, я уговорил работавшего в общежитии повара брать у меня уроки каратэ, а взамен он делал мне скидку. Это была трудная жизнь, но, когда я сейчас вспоминаю её, я понимаю, что это была хорошая жизнь.
В те дни в газетах редко встречались интервью, но однажды в общежитии появился репортер. Когда он подошел ко мне, я подметал садовую дорожку, и он очевидно принял меня за слугу.
«Где я могу найти учителя каратэ господина Фунакоси?» - поинтересовался он.
«Одну минуту», - ответил я и поспешил прочь. Я быстро поднялся к себе в комнату, надел официальное кимоно и спустился туда, где ждал меня репортер. Никогда не забуду изумленное выражение, которое появилось на его лице, когда он понял, что садовник и учитель каратэ – это один и тот же человек.
В другой раз ко мне подошел один из слуг из дома барона по соседству с общежитием.
«Я пришел, - заявил слуга, - чтобы поблагодарить пожилого человека из общежития, который каждый день подметает перед нашими воротами».
Несколько лет спустя тот же самый слуга снова посетил меня, чтобы принести извинения за то, что назвал меня «пожилым человеком, который подметает землю». «В то время, - продолжал он, - мы не представляли, что вы известный мастер каратэ Гитин Фунакоси»
Сёто-кан
Трудно вообразить себе размеры катастрофы, постигшей Токио 1 сентября 1923 года. Это был день великого землетрясения. От великой столицы остались лишь руины. К счастью, мой додзе уцелел, но многие мои ученики исчезли среди рушившихся горящих домов.
Мы сразу же после катастрофы начали делать всё возможное, чтобы помочь раненым и обездоленным. Вместе с учениками я присоединился к другим добровольцам, чтобы помочь обеспечивать несчастным продовольствием, расчищать улицы.
Занятия каратэ были временно отложены, но нельзя было отложить другое дело – зарабатывать на жизнь. Вскоре тридцать человек из нас приступили к работе в банке, где занимались изготовлением трафаретов. Ежедневные путешествия из додзе до банка продолжались на протяжении длительного времени.
Из них мне больше всего запомнился один момент. В те дни на улицах японских городов невозможно было встретить человека в туфлях; люди носили сандалии или башмаки на толстой подошве – гэта. Я носил разновидность гэта, что помогало мне укреплять мышцы ног. Они были сделаны из тяжёлого дерева и при каждом шаге громко клацали. Я не сомневался, что прохожие оглядываются на меня, удивляюсь тому, что человек моего возраста насколько тщеславен, что носит гэта на толстой подошве, чтобы казаться выше ростом. Однако я заверяю своих читателей: я считал, что их необходимо носить для ежедневной тренировки.
Шли недели, месяцы, Токио начал отстраиваться заново, и наконец пришло время, когда мы осознали, что наш додзе нуждается в серьёзном ремонте.
На период работ нам предстояло найти другое помещение. Услышав, что я срочно ищу зал, Хиромити Накаяма, великий учитель фехтования на мечах и мой хороший друг, предложил мне использовать его зал в свободные от занятий фехтовальщиков часы. Поначалу я снял небольшой дом около додзе Накаяма, но вскоре у меня появилась возможность снять более солидный дом с большим двором, где могли тренироваться я и мои ученики.
Однако пришло время, когда и этот вариант перестал меня устраивать. Количество учеников росло, но росло и количество учеников Накаяма. В результате я начал мешать тому, кто оказал мне услугу. Увы, моё финансовое положение не позволяло мне сделать то, что является насущной необходимостью – построить специальный зал для занятий каратэ.
Примерно в 1935 году национальный комитет по поддержке каратэ собрал достаточную сумму для строительства первого в Японии специализированного додзе. Не без чувства гордости весной 1936 годя я в первый раз вошёл в новый додзе и увидел над дверью табличку с новым именем додзе: Сёто-кан. Дать залу такое название решил комитет: я даже не имел представления о том, что для этого они воспользуются псевдонимом, которым в юности я подписывал написанные мной стихи на китайском языке.
Правда, к гордости примешивались грусть, поскольку больше всего я хотел, чтобы в Токио приехали мастера Адзато и Итосу и начали преподавать в новом зале. К сожалению, их уже не было в живых.
Мне тогда было почти семьдесят лет. Откуда я возьму время и силы, чтобы сделать всё, что ещё нужно сделать? К счастью, я никогда не выглядел на свои годы и никогда не чувствовал их, я не собирался опускать руки.
С завершением строительства нового додзе одной из моих первых задач стала разработка правил, которые следовало соблюдать, и составление расписания занятий. Я также фомализировал требования, предъявляемые к тем, кому присваиваются различные степени (кю или даны).
Вполне вероятно, что один человек не в состоянии руководить работой додзе и путешествовать от университета к университету, так что я отобрал несколько старших учеников продвинутого уровня, которые могли бы занять посты инструкторов в собственных университетах и снять с меня часть нагрузки. Должен отметить, что масштабы нашей деятельности не ограничивались Токио. Многие выпускники моего додзе и каратэки из университетских групп получали работу в провинции, и в результате каратэ распространилось по всей Японии и было построено большое количество додзе.
/27.12.14/IMG_4329.JPG)
/23.10.16/IMG_1380.JPG)
/25.02.17/IMG_6129.JPG)
/IMG_2497.JPG)
/21.02.15/IMG_6243.JPG)
/3.05.2015/IMG_8516.JPG)
/26.12.15/12.jpg)
/10.12.2016/IMG_9253.JPG)
/14.05.17/IMG_0205.JPG)
